Вениамин Башлачев - Что было… Что ожидать… Демографические этюды (СИ)
Об истоках фактора русского самосознания говорит русская пословица «вольному воля». В Древней Руси, заключая «ряд» (договор) друг с другом князья писали: «А боярам и детям боярским, и слугам, и крестьянам вольная воля». Крестьяне–русичи вынуждены были наниматься к землевладельцам (князьям и боярам) и платить им своим трудом или урожаем. Когда крестьянин–русич рассчитался с землевладельцем по чести и совести, то он свободен. То есть «вольному воля» означало свободу жить на земле владельца, доколе живется, и уходить, куда вздумается. На Русской равнине уйти крестьянину — было куда. «Вольному воля» — это русская вольность, стремление к жизнедеятельности с возможностью неподчинения «барину».
Глубокое исследование развития юго–западной части Русской равнины сделал Андрей Дикий[22]. Используем это издание с привлечением переписей населения для изучения цивилизационных различий между жителями Галиции и Новороссии. Переписи — источник объективной информации. Они были нужны правителям, чтобы знать какие подати (налоги) можно собрать с жителей той или иной земли. Правителям не имело смысла их искажать.
После разрушения Киева татарами в 1240–1242 годы Русь потеряла единство власти на много веков. После Люблинской Унии 1569 года православные русичи Юго–запада Русской равнины оказались под властью Королевской Польши. Но и под польской властью развитие Галиции и Приднепровья шло в разных условиях.
Появление особенности развития Галиции связано с особенности социального порядка Королевской Польши. Еще Король Сигизмунд Старый (1506–1548 г.) отказался рассматривать жалобы крестьян на шляхтичей. Положение крестьян–поляков было более–менее сносным, так как они были той же католической веры и того же языка, что и шляхтичи. А положение православных русичей было невыносимым. Ведь шляхтичи управляли поселениями русичей — чаще всего, через арендаторов. И при малейшем неповиновении русичей арендатору вступал в силу полицейский аппарат польской администрации.
Вот как описал жизнь крестьян Галиции львовский каноник Юзефович: «Господство поляков дошло до невыносимого утеснения. Священник, попросту называемый поп, не мог в своей церкви совершить таинства крещения, венчания и других, если наперед не заплатит жиду — арендатору за ключи и должен был каждый раз от дверей церковных относить их и отдавать жиду».
Это писал священник Католической Церкви. Так что паны отдавали в аренду не только селения крестьян, но и церкви Православной Веры.
Подобное описание есть в мемуарах поляков Каховского и Грондского.
А вот как описывал жизнь крестьян–русичей Галиции под властью Королевской Польши в своих мемуарах Натан Гановер: «Они работали барщину у магнатов и шляхты, которые отягощали их тяжелыми работами в доме и на поле. Некоторые шляхтичи страшными способами вынуждали их переходить в господствующую веру (католическую). И народ русский в такой степени был унижен, что даже самый униженный народ — жиды, также господствовал над ним». (Заметьте, еврей Гановер пишет о крестьянах Галиции, как о русском народе, о русичах).
А вот что написал француз Боплан, который был на службе князя Конецпольского: «Положение и жизнь крестьян (то есть русичей — В. Б.) можно сравнить лишь с жизнью невольников на галерах, прикованных к веслам».
Запомним это приравнивание жизни крестьян–русичей под властью польской шляхты с жизнью «прикованных невольников на галерах».
Вполне ясно, что крестьяне — русичи чувствовали себя самыми несчастными людьми, находящимися в самом униженном положении.
В итоге православные крестьяне–русичи Галиции — оказались при полном бесправии и неограниченном своеволии и всевластии шляхты и арендаторов.
После раздела Польши в 1793 году одна часть Галиции оказалась во власти Королевской Австрии, а другая часть (Подолья и Волыни) — Царской России. По переписи 1795 года: численность крестьян Подолья и Волыни — 2 млн. 946 тыс. чел. Из них крепостных — 2 млн. 511 тыс. или 85%. Нет основания считать, что в австрийской части Галиции к этому времени процент крепостных был иной. При этом крестьяне–русичи все равно остались под властью все той же польской шляхты. Так что описания француза Боплана, еврея Гановера и католического священника Юзефовича — это о крестьянах–русичах Галиции, многие века живших под властью польской шляхты.
Крепостная зависимость неминуемо влияла на язык русских крестьян–русичей. Надменная польская шляхта называла их «быдло». На польском языке «bydlo — это скот». По–польски «страна — это kraj». За многие века господства польской шляхты укоренилось понятие «украина» — территория южной части «krajа». Это, безусловно, должно было сказаться на языке их крепостных крестьян–русичей. За многие века речь крестьян–русичей Галиции все больше искажалась, наполняясь словами польского происхождения.
После окончания первой мировой войны (1914–1918 гг.) Галиция попала под власть Польше до 1940 года. Так что галичане жили под господством польской шляхты ПЯТЬ с половиной веков.
Под такой многовековой властью польской шляхты у крестьян–русичей неминуемо должны были изменить «гены» самосознания. Былое самосознание «вольному воля» времен Киевской Руси за многие века жизни русичей Галиции практически исчезло. Конечно, в крепостные века среди крестьян–русичей Галиции были вольнолюбивые люди. Но их век от века в Галиции становилось все меньше и меньше. Ведь никаких свободных земель вокруг не было. Уходить было некуда. Оставался один путь — в гайдамаки. А с ними жестоко расправлялись. Ведь для польской шляхты гайдамаки — это разбойники…
Так что за многие века жизни под господством польской шляхты у галичан практически исчезли психологических «гены» русской вольности. Вместо них пророс комплекс раба с галеры, о котором писал француз Боплан, который был на службе князя Конецпольского. Еще арабы Средневековья обратили внимание на комплекс раба прикованного к веслам галеры — навязчивое желание самому получить в руки бич! Раб хочет не свободы, он жаждет мщения. Такой раб готов удовлетворить желание «бить, бить и бить» на ком угодно и где угодно. Вот этот комплекс раба с галеры и проявился у «бандеровцев». Этот комплекс и проявился в ХХI веке. Отсюда и жестокость нынешней власти в Киеве. Отсюда и желание «нацгвардии» убивать и жечь людей, не имеющих отношения к многовековой крепостной жизни Галиции.
Приднепровье (Малороссия) развивалось в совершенно иных условиях. Под властью Католической Польши оно было с Люблинской Унии 1569 года до Переславской Рады 1654 года. То есть в разы меньше, чем Галиция. Конечно, польская шляхта хотела превратить и крестьян–русичей Малороссии в крепостных. Но русское самосознание «вольному воля» в Малороссии оказало решительное сопротивление польскому социальному порядку.
Это в Галиции вольнолюбивые могли или подчиниться шляхте, или уходить в «гайдамаки», к разбойникам.
В Малороссии были иные пути. На юге было Дикое поле. За ними Причерноморье, где господствовала враждебная Османская Турция, в лице Крымского ханства. Но эта угроза не останавливала вольнолюбивых русичей Малороссии. Именно они создали Запорожскую Сечь, войско которой так и называлось «Малороссийское Запорожское».
На востоке от Малороссии было Московское Царство, в котором жили тоже русичи Православной Веры.
Антипольские восстания с 1592 года охватило земли Приднепровья. Русичи с Левобережья большими группами уходили на земли Московского Царства. Известно, что Королевство Польша обратилась к Царской Москве с требованием вернуть ей 20.000 беглых людей, малороссов Приднепровья.
Южные земли Московского Царства в эти века — это было прибежище вольнолюбивых великороссов, которые не хотели терпеть зависимость «от барина». Конечно, служилые люди Московского Царя пытались вернуть «беглецов». И неизменно получали ответ: «С Дона выдачи нет!»
Так что потоки малороссов беглецов «от польского пана» с Приднепровья и потоки великороссов, бежавших «от барина» Подмосковья неминуемо перемешивались. И неудивительно, что переписи фиксировали: до четверти и больше у жителей южных губерний Царской России малороссийское произношение.
Сейчас понятия «Малороссия», «малороссийский» в Киеве превратили в унижительное и оскорбительное. А в Средние века их произносили с гордостью и писали с уважением. В исторических документах часто повторяется понятие «малороссийский». И в Белоцерковном Универсале Богдана Хмельницкого 1648 года говорится о «отчизне Малороссийской…» И в письме Запорожской Сечи Богдану Хмельницкому: «всемъ народамъ малороссийскимъ по обеимь сторонамь Днепра… наилучший пользе отчизне Малороссийской». И в письме Богдана Хмельницкого к Московскому Царю Алексею Михайловичу войско «Запорожской Сечи» так и называлось «Малороссийское Запорожское».
